Десятого мая 1983 года, как обычно, я поехал на работу в парк Швейцария, взяв с собой фотоаппарат. Я также взял с собой две фотографии детей у снежной крепости на улице Студёной и несколько пейзажей. В парке я не обнаружил оползней (в этом заключалась моя работа), сфотографировал муравьиную кучу и поехал в центр города, чтобы доснять оставшиеся несколько кадров, и вечером проявить плёнку. На Студёной я встретил этих детей и отдал им их фотографии. Они обрадовались и убежали показывать фото родителям. 

С улицы Студёной я свернул на улицу Дзержинского, и заглядывая во дворы, пытался найти подходящий сюжет. Вдруг ко мне подошли два милиционера и спросили паспорт. Документов со мной не было. Они попросили пройти с ними. Какой-то пенсионер, стоящий в стороне, подошёл и сказал милиционерам, что этот человек с фотоаппаратом "продавал фотографии" и "что-то подозрительно высматривает". Меня привели в опорный пункт милиции, а затем на машине привезли, как задержанного, в центральное отделение на улице Маяковского. Фотоаппарат и фотографии ("Две двери" , "Детский сад" , "Девочку с собачкой" и "Улицу Студёную" у меня забрали. Плёнку из фотоаппарата отдали в лабораторию для проявки. Три-четыре часа я находился среди толпы таких же «задержанных», но они не были любителями фотографии. Вызвали меня уже около полуночи. В большом кабинете на третьем этаже сидели двое в штатском и в центре – грузный человек в милицейской форме, вероятно, майор. Он всё время молчал, но смотрел на меня грозно. Разговаривал со мной человек в штатском постарше. 

• -         Мы посмотрели ваши фото. Почему Вы не снимаете в новых районах города, например на Мещере? 
• -         Мне нравится старый город, старые дома. 
• -         Почему на ваших фотографиях дети не улыбаются? 
• -         Вот «Девочка с собачкой», разве она не улыбается?
• -         Это не улыбка. ... Почему двери сломаны?
• -         Не знаю. Я проходил на днях мимо, их уже починили. 
• -         Какую музыку Вы слушаете? 
• -         Баха, Моцарта, Чайковского. 

На их лицах выразилось удивление. 

• -         Каких поэтов вы читаете? 
• -         Пушкина, Блока, Мандельштама.
• -         Надсона? 
• -         Нет. Почему Надсона? Поля Элюара, Уитмена.
• -         Прочитайте что-нибудь.

• -         «Приснился мне город, который нельзя одолеть, хотя бы напали на него все страны вселенной,

                         Мне снилось, что это был город Друзей, какого ещё никогда не бывало,
                         И превыше всего в этом городе крепкая ценилась любовь,
                         И каждый час она сказывалась в каждом поступке жителей этого города,
                         В каждом их слове и взгляде».

© Уолт Уитмен 

• -         Прочитайте ещё.

• -         «Я видел дуб в Луизиане,
             Он стоял одиноко в поле, и с его ветвей свисали мхи,
             Он вырос один, без товарищей, весело шелестя своей темной листвой». ...

                        Вдруг раздался визгливый крик: "Не прикидывайтесь!" ...

Наступила пауза. Затем они сказали:

• -         Мы проявили вашу плёнку, - Они показали мне три негатива. - Что это?
• -         Это муравьи, - ответил я.

Вопросов больше не было. 

Они вернули мне фотоаппарат и все фотографии, кроме «Детского сада». 

Эта фотография их особенно разозлила. 

«Детки в клетке», - так они её прокомментировали. 

Отпустили меня глубокой ночью. 

На следующее утро я пришёл на работу. Ко мне подошёл начальник: 

«В КГБ Вами недовольны. Они сказали, что Вы снимаете город в неприглядном виде. Вам придётся подавать заявление об уходе по собственному желанию. Вас ждут в отделе кадров». 

«А если я не уволюсь по собственному желанию?» - спросил я. 

«Тогда Вашу жизнь на работе сделают невыносимой. Я советую Вам уволиться». 

Это была не первая моя встреча с КГБ. 2 марта 1983 года в Горьком был арестован мой знакомый Самуил Эпштейн, с которым мы вместе ходили на симфонические концерты. 

Я познакомился с Самуилом на дне рождения у кого-то из друзей, когда ещё работал программистом. Меня удивило тогда, что Самуил после окончания Педагогического института работал грузчиком на мельнице. Я не понимал его мотивов. Когда же я стал работать кочегаром, я вспомнил о Самуиле и разыскал его. Я помню слова Самуила о КГБ: «Они виновны в преступлениях, они должны за это ответить». Он обвинялся в распространении книги Солженицына «Архипелаг ГУЛаг». Мне пришла повестка и в назначенное время я пришёл в главное здание КГБ на улице Володарского. 
В небольшой комнате сидели двое в строгих костюмах с бесцветными лицами. Я сел за столом напротив. Разговаривал со мной, в основном, старший.

• -         О чём Вы с ним (Эпштейном) разговаривали?
• -         О поэзии, о музыке.

Они положили передо мной на стол книгу. 

-            Откройте.

Я раскрыл книгу и прочитал название «Архипелаг ГУЛаг».

-    Вы читали? 

• -         Нет.

Я сказал правду. Я даже не знал, что означает аббревиатура ГУЛаг.

-             Читайте.

Я начал читать. Когда я перевернул третью страницу, старший сказал: 

-             Хватит! - и отобрал книгу. 

-    Мы строим коммунизм. Вы не хотите с нами строить коммунизм? 

Я не ответил.

• -         Почему Вы не работаете по специальности? Мы учили Вас, а Вы так неблагодарны.
• -         Я учился на вечернем отделении университета и со второго курса уже работал программистом.
• -         Почему Вы поехали в горы?
• -         Я прочитал книги о горах и хотел испытать это сам. В Киргизию я поехал по заданию.

Они даже подскочили на своих стульях! 

• -         По заданию!?
• -         Да. Я поехал искать снежного человека.

 Разочарование на их лицах трудно описать. 

 Меня отпустили. А Самуила посадили на два года лагерей общего режима.